Я [унижаю] аристо - Рик Рентон

психи. Как узнали, что бояре приедут, так и прямо не знают, что делать! От девчонок-то и так обычно только и слышно, что про причёски и косметику. А тут вообще — как и правда с ума посходили… Только Сонька от Тига, как назло, не отлипает вообще. А мне тут одной скучно! — Таисья прижалась ко мне сбоку. — Чего там в тюрьме интересного было? Какие-нибудь отморозки, да? Всякие бандиты, наверное? Дрался с кем-нибудь?

— Да ничего особенного…

— Чего, прям вообще? — В голосе девчонки послышалось разочарование.

— Ну так, немного… Слушай, а родители же тебя к себе на выходные звали, да? Правильно помню?

— Ну да… — Убедившись в том, что каких-то леденящих кровь рассказов о моём недолгом заключении она сейчас не услышит, Таисья недовольно засопела. Но потом вновь начала присматриваться к принесённой еде в поисках самого аппетитного куска. — А что?

— Я бы настоятельно советовал воспользоваться их предложением. И уехать отсюда. — Я вновь поймал на себе внимательный взгляд Фродрика. — И лучше всего — вместе с Тигом.

— М-да? — Откусив к этому времени от какой-то сдобной булки почти половину, девчонка вдруг перестала жевать. — А я думала, фто ты… — Она закрыла набитый рот и взглянула на меня с какой-то обидой. — А ты фам-то на бал пойдёф?

— Придётся… — Я указал на значок, оставленный опричником.

Мигом позабыв про свою непонятную обиду, Таисья снова прильнула ко мне, торопливо проглотив кусок:

— Это как-то связано с твоими голосами, да? — В её голосе послышалась неподдельная тревога. — А он тебя как Ермола потом не увезёт никуда? Ну этот, чёрный…

— Не могу знать…

— А, слушай! — Таисья воскликнула так громко, что на нас снова уставились и остальные студенты, кроме компании Фродрика. Но это, как и раньше, ничуть не смущало юную княгиню. — Я же с дядей списалась, пока тебя не было!

— Который комбриг?

— Ну да! Только сейчас его уже повысили… Но не важно! Я у него спросила про этого лысого со шрамами!

Я не без труда удержался от слов о том, что теперь наверняка знаю об этом «лысом со шрамами» даже больше, чем её армейский дядя.

— И что говорит? — Почувствовав кроме интереса ещё и волчий голод, я тоже попробовал одну из булок. Свежайшее мягкое тесто и настоящая сочная мясная начинка, без всякой искусственной требухи и сои, разожгли аппетит ещё больше.

— Говорит, что если ещё раз увидите — чтобы даже не прикасались! Сразу надо вызывать охрану, полицию и всех-всех-всех!

Я торопливо прожевал и проглотил свой кусок:

— И он не был удивлён тем, что этот Боровик всё ещё жив?

— Хм… — Этот вопрос, похоже, тоже навёл Таисью на новые размышления. — Вообще да… Скорее, не был, чем был… Но он же типа на войне пропал, а не обязательно погиб? Правильно же помню?

— Правильно. — Я проглотил тающий во рту пирожок. — А ты ему сказала, как именно мы с этим лысым… ну… познакомились?

— Не-а. А то бы дядя сразу родителям, наверное, позвонил. И нас бы с Тигом точно тогда бы отсюда забрали. — Таисья снова немного помрачнела, глянув на меня с каким-то странным укором. Но, тут же тряхнув непослушной чёлой, затараторила вновь. — В общем, я сказала, что этот лысый за другом моим шпионил. Ну, в смысле за тобой. И ты со своей силой Шубских типа легко пронюхал про его прошлое. Ну вы же это типа как умете… Ну, то есть, они… Ну ты понял, короч! Вот я, типа, и хочу узнать больше, раз дядя служил в той же бригаде, что и лысый. Как ты выяснил. Точнее, Шубский.

— И кроме совета о полиции и охране дядя больше ничего не сказал?

— Сказал. — Таисья кивнула с серьёзным видом. — Сказал, что этот Боровик наверняка связан с какими-то преступниками. Потому, что иначе был бы уже либо мёртвый, либо явился всё-таки в армейский госпиталь за новым аккумулятором для своих… Этих… Как их… Протезов?

— Имплантов.

— Ну да! — Снова тряхнув чёлкой, девчонка слямзила ещё кусок с моей тарелки.

— И всё же я бы на вашем месте прислушался к совету дяди. — От взгляда Фродрика и компании аппетит у меня вновь пропал. — Если есть возможность — уезжайте с Тигом на выходные домой.

Похоже, что аппетит покинул и мою подругу. Потому что она замерла с рукой, занесённой над очередной булкой:

— Погоди… — Она прищурила на меня свои хищные глаза. — Так ты, может, просто туда со мной идти не хочешь, да?

И она тут же вдруг сделал невозможное — искренне застеснялась. Почти буквально прикусив себе язык своими острыми зубками.

Я даже немного растерялся:

— Туда — это, в смысле, на бал? А разве…

— Ну понятно! — Она чуть отсела, скрипнув ножками стула, и отвернулась. Но почти сразу вновь резко развернулась обратно. — С Сонькой хочешь на бал пойти, да⁈ Поэтому ты ещё и Тига хочешь домой отправить⁈

— Дык…

— Ну конечно! — Продолжая гневно сверкать золотистыми глазами, девчонка яростно оскалилась. — Что⁈ Хочешь с ней эту зекистанскую суперпозицию повторить, да⁈

— Да ты же знаешь, что я же не был в Зекистане…

— Ну попробовать! Да и кто тебя вообще знает… — Окончательно насупившись, юная княгиня яростно откусила схваченный пирожок. И снова отвернулась, бормоча набитым ртом что-то неразборчивое.

Ну, здрасте. Приехали. Сама что-то себе придумала, сам обиделась, а я теперь… Что? Прощения просить? За что? Вот делать мне сейчас больше нечего…

— Тая, седьмого числа тут будет действительно очень опасно… — Я осторожно коснулся её плеча.

— Ва иви фы… — Буркнула девчонка, тряхнув плечиком, словно сгоняя с него муху. — Я вумала… А фы…

Похоже, она на полном серьёзе ждала того, что я приглашу её в качестве пары на этот их пир посреди чумы… Может, рассказать всё как есть? Про Шефа, про эту «Красную Звезду» и про то, на что намекнул опричник… Про то, что мы так и не услышали пророчество целиком… Может, хоть это заставит её убраться отсюда под защиту своих родственников?

— Тая… — Я вновь коснулся руки девчонки. Но пока не придумал ничего лучшего. — Хочешь, я скажу Прошке ещё икры